Папа Нэнси Дрю:
Литературная фабрика Эдварда Стратемайера
Стратемайер был ужасно педантичен. Во времена расцвета Синдиката Стратемайер, который жил в Ньюарке с женой и двумя дочерьми, приезжал в свой офис на Манхэттене в девять часов каждое утро, диктовал две главы, а затем готовил несколько писем издателям. Ни одна, даже самая маленькая, деталь не ускользала от его внимания; однажды, занимаясь неотложным делом, он заметил, что издатель прислал ему обложку, на которой на спасательном круге с японского корабля мелким шрифтом было напечатано английское название, и сразу же направил письмо с требованием внести исправления. Он неоднократно обвинял издателей в лени и равнодушии к успеху его книг, но у него был особый дар и ранимость, которые подталкивали других людей сделать для него как можно больше. В завершении особо резких писем он умудрялся повернуть текст так, что адресату становилось очевидно, насколько большой удар нанесён чувствам автора. В раннем письме к У.Ф. Грегори, редактору из «Лотроп, Ли и Шепард», он практиковал этот приём с большим эффектом:
Уважаемый мистер Грегори,
Вчера я получил пакет с книгами и с интересом посмотрел два тома. Я думаю, что «Крепость в пустыне» замечательно хороша... Хотел бы сказать то же самое про «Дейва Портера», но не могу. Иллюстрации кажутся мне совершенно невзрачными и приносят книге больше вреда, чем пользы. Им не хватает жизни и движения. Гонки на льду наводят скуку, а сногсшибательный удар в тренажёрном зале просто ужасен. А что за сцена с автомобилем? В ней нет искры. Я предложил много хороших вариантов — праздник, драку, гонки с троллейбусом, трагикомическое введение и т. д., но ни один не был вами использован. Однажды, когда я буду достаточно богат, я попрошу вас вставить две-три новые иллюстрации за мой счет.
Мы не знаем, стал ли Стратемайер, по его собственному мнению, достаточно богат, но, безусловно, к 1920 году он был богат. Его книги продавались десятками миллионов экземпляров. Его авторы изо всех сил старались заработать на жизнь — они знали, что Синдикат может отказаться от них в любой момент — но ему нравилось пожинать плоды, которые становятся доступны руководителю любой успешной компании.
В 1926 году девяносто восемь процентов юношей и девушек, опрошенных в ходе исследования, опубликованного Американской Ассоциацией библиотек, назвали книги Стратемайера в числе своих любимых. Другой опрос показал, что книги про Тома Свифта, серию которых Синдикат запустил в 1910 году, стали лидерами. Тридцать одна серия была в печати. Но Стратемайер не был удовлетворён. В двадцатых годах он заметил растущую популярность взрослой детективной литературы и журналов, таких как «Чёрная маска», основанная издателями Х.Л. Менкен и Джордж Жан Натан. Как писала журналист Кэрол Биллма в «Секрете Синдиката Стратемайера», Стратемайер увидел, что эти детективные истории, помноженные на приключения, могли бы привлечь внимание детей. В 1926 году, «Дело об убийстве Бенсона» С. С. Ван Дина, представленное миру Фило Вэнсом, Стратемайер набросал сюжеты для первых трёх книг серии, которая оказалась более популярной, чем все, изданные до неё: Братья Харди.
Появившиеся примерно в то же время, что и грубые детективы, Братья Харди стали для них неким противовесом. Если частные сыщики, вроде Сэма Спэйда, были мудрыми, циничными городскими жителями, которые не прочь крепко выпить, с подозрением относящиеся к «дамам», то Фрэнк и Джо Харди были невинными, румяными жителями пригорода, ведущими порядочную жизнь. Они дружески и в то же время достаточно отстранённо общаются с женским полом; их мать собирает им восхитительные ланчи, и никто, кажется, не замечает, когда её имя, в середине серии, изменяется с Лауры на Милдред. Айола Мортон и Кэлли Шоу — «особые подруги» Фрэнка и Джо — появляются на страницах книги, в первую очередь, для того, чтобы мальчики спасли их от опасности либо для того, чтобы хвалить мальчиков. («О, я, и правда, думаю, что Фрэнк и Джо слишком хороши!»)
Как Мэрилин С. Гринвальд писала в биографии «Тайны братьев Харди», Стратемайер нашёл первого литературного раба для книг про братьев, молодого канадского журналиста Лесли Макфарлейна, по объявлению в газете. Стратемайер отправил ему наброски, предупредив МакФарлейна, что эти книги должны быть менее кричащими, чем их более дешёвые аналоги: «Вы, возможно, поймёте, что наши книги идут совсем по другому пути, чем дешёвые издания в мягких обложках, а наши истории не столь мелодраматичны». Книги должны были состоять из двухсот шестнадцати страниц и двадцати пяти глав. За первую книгу, «Тайну башня сокровищ», МакФарлейну обещали выплатить единовременную сумму в сто двадцать пять долларов — Стратемайеру нужно продать шесть тысяч двести пятьдесят книг, чтобы её заработать, при условии, что прибыль составляет около двух центов за книгу. Что касается МакФарлейна, он позже написал: «Я приветствовал Фрэнка и Джо Харди с несомненным восхищением... В конце концов, у них была возможность привнести в литературу немного стиля».
Наброски Стратемайера к книгам про братьев Харди уместились на двух страницах и содержали очень краткий сюжет. Первый начинался так:
«Джо и Фрэнк Харди едут на мотоциклах по поручению отца, Фентона Харди, знаменитого детектива. Это суббота, в школе Бейпорта, где они учатся, выходной. Весна...
Прибрежная дорога, камни внизу — безумный гонщик на авто — собьёт ли он их? Спасение в последний момент — гнев мужчины средних лет, который управлял автомобилем, и гнев ребят. «Водятел», – говорят они».
Описание персонажей, отправленное МакФарлейну, говорило: тётя мальчиков Гертруда была «с перчинкой и диктаторскими замашками», а мать, Лаура, была «сладкоголосой и мягкой». Фрэнк темноволосый, Джо блондин. У ребят есть сарай, в котором они оборудовали тренажёрный зал; Фентон Харди оснащён не хуже Джеймса Бонда – огромная библиотека, полная досье на преступников и большой выбор маскировки. (Наиболее вычурные элементы сюжета были отброшены в более поздних книгах.)
В 1930 году Стратемайер решил развить серию про девушку-детектива, которую он назвал Нэнси Дрю. Женское движение в то время привело к росту литературы для девочек, создав аудиторию, готовую следить за приключениями мужественных женских персонажей (в отличие от ранних героинь Стратемайера, таких как Хани Банч, которая «точно знала, как стирать бельё, потому что много раз наблюдала за прачкой»). Стратемайер нанял молодую выпускницу колледжа по имени Милдред Уирт и отправил ей набросок «Тайны старых часов». Уирт написала двадцать три из первых тридцати книг про Нэнси Дрю. С самого начала эта серия продавалась лучше, чем любая другая серия, выпускаемая Стратемайером, опровергая стандартное мнение издателей о том, что серии для мальчиков популярнее книг для девочек.
Уирт придала первым книгам аромат «новой женщины», но завязка сюжетов для приключений Нэнси была похожа на книги про братьев Харди. Главными в них оставались приключения с налётом тайны. Сюжет основывался на совпадениях. Нэнси обнаруживает «улики» буквально везде: след шин на дороге? «Улика!» Записка с вензелем в виде дракона? «Это может быть уликой», – восклицает Нэнси. Излишне говорить, что эти «улики» не складываются как пазл, который догадливый читатель может собрать и сам, как это происходит в книгах о Шерлоке Холмсе или Лерое Брауне по прозвищу Энциклопедия. Наоборот, они внушают уверенность, что нечто важное происходит «за кулисами». Позже Нэнси случайно оказывается в магазинчике в Чайнатауне и обнаруживает, что там продаётся гербовая бумага с вензелем в виде дракона. К счастью, владелец не только вспоминает, что подозреваемый Нэнси был в магазине несколько месяцев назад, но называет его имя и описывает внешность. Всё это должно вдохновить читателей и внушить уверенность: мир полон проходимцев, но обо всём можно договориться, если подойти рационально. Упорный труд вознаграждается. Преступники понесут наказание, если только не покаются — а обиженные (давно потерянный сын махараджи, наследница свечных дел мастера) будут восстановлены в своих правах и смогут наслаждаться жизнью под сенью вековых деревьев в родовом гнезде.
Нэнси была последним детищем Стратемайера и прожила гораздо дольше, чем её создатель. В мае 1930 года, когда состоялся дебют Нэнси, Стратемайер заболел пневмонией. Во время болезни ему приснился сон, что он стал персонажем в одной из своих книжных серий. Вскоре после этого он умер от сердечного приступа.
Хотя Нэнси Дрю и братья Харди завоевали детские книжные полки, но было одно место, где вам не удалось бы их найти: библиотека. С самого начала Синдикат Стратемайера подвергался нападкам со стороны педагогов и библиотекарей. Уже в 1914 году, Франклин К. Мэтьюз, главный библиотекарь организации «Бойскауты Америки» опубликовал убийственную статью «Промывка мальчишечьих мозгов» о серийной литературе. «Родители, которые покупают такие книги, думают, что не делают ничего плохого. Однако дело в том, что детям наносится невообразимый вред», – утверждал он. Литературные серии «развращают и искажают» детское воображение.
Библиотекари сразу осудили серийные книги Синдиката как безвкусные, стремящиеся к сенсации работы, уводящие детей от нравственных и полезных книг. Десятилетия спустя некоторые учителя начали утверждать, что эти книги были ступенькой к более сложной литературе, они, в первую очередь, прививали детям любовь к чтению. (В тот момент новой проблемой стало телевидение.) В любом случае, библиотекари не могли смириться с мыслью, что чтение стало развлечением. На долгие годы Нэнси Дрю была под запретом во многих публичных библиотеках.
Производственные методы Синдиката также не способствовали его популярности. Мэтьюз высказывался насчёт всего процесса: «Общественности, я уверен, будет интересно узнать, как большинство книг, продаваемых за двадцать пять-пятьдесят центов, не пишутся, нет, изготавливаются», – заявлял он язвительно. «Существует один человек, столь же находчивый, как Бальзак, который придумывает идеи и сюжеты рассказов. Он не может, однако, развить их все, поэтому он использует других людей, которые пишут для него».
Мэтьюз правильно предположил, что само слово «производство» вызовет у людей неприязнь. Но конвейерный способ Стратемайера безусловно сделал его серии книг лучше, а не хуже. Быстрота, с которой Синдикат публиковал книги, позволяла Стратемайеру гораздо быстрее учиться на своих ошибках, делая его серии более совершенными, чем многие серии, создаваемые единственным автором. Кроме того, когда дело доходит до создания яркого рассказа, две головы часто оказываются лучше, чем одна.
Стратемайер понял, что успех книг состоит в том, чтобы сохранить их неизменными. «Производственная» природа его книжных серий, как ни странно, успокаивала детей, которые были уверены, что приключения героев, которых они знают и любят, могут длиться бесконечно. Дети, конечно, любят повторения, что знает любой родитель, которому пришлось посмотреть «В поисках Немо» десятки раз. И взрослые этим пользуются. Самое сложное в продажах того, что экономисты называют «экспериментальными товарами» — вроде книг или фильмов — это убедить людей попробовать что-то новое, ведь они не могут быть уверены, что им это новое понравится. Вот почему всего несколько известных авторов (часто создающие книги с продолжением) возглавляют списки бестселлеров и заполоняют книжные прилавки аэропортов: они в некотором роде являются «старым другом». По мере роста Синдиката Стратемайера можно было заметить эффект снежного кома: чем больше книг появлялось в конкретной серии, тем больше детей покупали их, уверенные, что герои никуда не денутся.
Хотя совместные усилия не кажутся нам странными, когда дело доходит до создания телевизионных шоу или фильмов, даже сегодня мы не готовы с готовностью принять их, если речь идёт о книге. Тем не менее, книги Стартемайера действительно стали ещё одной, новой, формой массовой культуры. Его ближайшим конкурентом был не другой писатель — скажем, Фрэнк Лаймен Баум — но почти его современник Ирвинг Тальберг, этот «вундеркинд Голливуда», кинопродюсер, который работал в Universal и Metro-Goldwyn-Mayer, в двадцатых годах XX века и стал первопроходцем в области массового киноискусства. Как и Стратемайер, Тальберг обращал навязчивое внимание на каждую деталь своей продукции, и не стремился к популярности; впервые он был упомянут в титрах посмертно.
Почему же Нэнси Дрю и братья Харди сохранили свою популярность? Как отметил социальный историк Джон Г. Кевелти, некоторые формулы оказываются более прочными (и показательными), чем другие. «Хорошая» формула создаёт целый фантастический мир, который и похож, и не похож на культуру, которая его породила. Самые прочные формулы не только показывают что-то новое о культуре, которая их сформировала, но, в свою очередь, формируют культуру, которая следует за ними. (Обратите внимание на глубокое влияние, которое оказали вестерны на американскую культуру.) Если истории Алджера под девизом «из грязи в князи» остались в прошлом, это произошло в основном потому, что они были слишком буквальными, слишком специфическими, отражая конкретные амбиции рабочего класса семидесятых- восьмидесятых годов XIX века.
Братья Харди и Нэнси Дрю сохранили свою популярность, в частности, потому что они избегали откровенного взрослого морализаторства и потому что они были более сложными, чем их предшественники. Как правило, в книге разворачивалось несколько сюжетных линий, а связь между ними становилась понятной только в конце. Тайная формула элегантно воплотила сразу два детских противоречивых стремления: поиск порядка и безопасности и жажда новизны и риска. Посмотрите, как кульминация в конце каждой главы сочетала и некий урок, и азарт — «Нэнси вылетела из седла и ударилась о землю так сильно, что потеряла сознание!»
Популярность этих серий также помогло то, что они были переписаны с течением времени. В 1930 году Синдикат перешёл по наследству дочерям Стратемайера: Эдне Стратемайер и Харриет Стратемайер Адамс. Они закрыли офис на Манхэттене и открыли новый в Ист-Ориндж, Нью-Джерси, где работали во время Великой депрессии[2] . Они резко сократили количество издаваемых серий: в 1935 году издавалось четырнадцать серий; в 1940 г. – девять; к 1980 году, когда Синдикат заканчивал своё существование, оставалось только четыре. Но эти четыре серии приносили почти шесть миллионов долларов. Спустя десять лет Эдна ушла в отставку, но Харриет унаследовала целеустремленность отца и взяла на себя основные усилия по написанию книг о Нэнси Дрю, оставаясь в Синдикате до своей смерти в 1982 году.
Главной и вдохновляющей идеей Харриет было обновление самых перспективных из существующих серий — Близнецы Бобси, Братья Харди и Нэнси Дрю. Она отправила все существующие книги на ревизию. Некоторым нужна была полная переработка, другие требовали лишь косметических мер. В 1959 году новая Нэнси Дрю сошла с конвейера. Нэнси, как и братья, повзрослела. Теперь ей было восемнадцать, а не шестнадцать — изменили правила дорожного движения — и она управляла кабриолетом, а не родстером. Из книг были безжалостно вырезаны сцены, содержащие оскорбительные стереотипы про негров, евреев и другие этнические группы. Книги стали короче — двадцать глав вместо двадцати пяти. Именно эти версии, а не оригиналы, сегодня читали большинство людей. Совместный проект был завершён: то, что Стратемайер задумал, а «литературные рабы» развили, было упорядочено и усовершенствовано Харриет.
В конечном счете, Эдвард Стратемайер был обычным бизнесменом с радикальной идеей, которая не была бы столь радикальной в любой другой отрасли. Он дал своим клиентам, которые оказались детьми, то, чего они хотели, а не то, что, как он считал, они должны хотеть, и создал продукт, который оказался лучше, чем у его конкурентов. Он понимал, как позже писал Джордж Оруэлл, что была такая вещь как «хорошие плохие книги» — те, что «не имеют никаких литературных претензий, но остаются читаемыми, когда их более серьезные собратья оказываются забыты».
Нэнси продолжала оставаться популярной, а детское книгоиздательство становилось более чувствительным к психологическим «вопросам». Стремительность и работоспособность Нэнси стали считаться пугающими для юных читателей. Поэтому в «Нэнси Дрю, девушка–детектив», новой серии, запущенной «Симон и Шустер», Нэнси повествует о своих приключениях от первого лица, признаёт свои недостатки и становится более чуткой и приземлённой, чем старая Нэнси. Но если я снова решу посидеть у бассейна и прочесть что-то для развлечения, я выберу старые книги Стратемайера, а не новые. В конце концов, Стратемайер понимал, что детям нужно, чтобы их герои жили в атмосфере таинственности. Юный читатель не стремится обнаружить, что он так же обычен, как и окружающие; он пытается понять, как сделать так, чтобы будни стали чуть более волшебными.
